Неточные совпадения
Клим
остался, начали пить красное вино, а потом Лютов и дьякон незаметно исчезли, Макаров начал учиться играть
на гитаре, а Клим, охмелев, ушел наверх и лег спать. Утром Макаров, вооруженный медной
трубой, разбудил его.
Стрелки, узнав о том, что мы
остаемся здесь надолго и даже, быть может, зазимуем, принялись таскать плавник, выброшенный волнением
на берег, и устраивать землянку. Это была остроумная мысль. Печи они сложили из плитнякового камня, а
трубу устроили по-корейски — из дуплистого дерева. Входы завесили полотнищами палаток, а
на крышу наложили мох с дерном. Внутри землянки настлали ельницу и сухой травы. В общем, помещение получилось довольно удобное.
Когда-то имела детей, мужа, семейство, родных, всё это кругом нее, так сказать, кипело, все эти, так сказать, улыбки, и вдруг — полный пас, всё в
трубу вылетело,
осталась одна как… муха какая-нибудь, носящая
на себе от века проклятие.
— Будут. Вот я так ни при чем
останусь — это верно! Да, вылетел, брат, я в
трубу! А братья будут богаты, особливо Кровопивушка. Этот без мыла в душу влезет. А впрочем, он ее, старую ведьму, со временем порешит; он и именье и капитал из нее высосет — я
на эти дела провидец! Вот Павел-брат — тот душа-человек! он мне табаку потихоньку пришлет — вот увидишь! Как приеду в Головлево — сейчас ему цидулу: так и так, брат любезный, — успокой! Э-э-эх, эхма! вот кабы я богат был!
Крыша
на нем ржавая,
труба наполовину обвалилась, ступеньки у крыльца сгнили и поросли травой, а от штукатурки
остались одни только следы.
Еще бы не торопить!
Оставшись один
на вахте, пока капитан со старшим офицером пили чай в капитанской каюте, он чуть было не прозевал, что
на флагманском корвете отдали рифы и ставят брамсели. И это было сделано как раз в то время, когда луна спряталась за облака и ночь стала темней. Спасибо сигнальщику, который, не спуская подзорной
трубы с «Витязя», заметил его маневры и доложил об этом Невзорову.
К Марье Ивановне подошла, хоть та и сидела одаль от круга Божьих людей. Встала Марья Ивановна, перекрестилась обеими руками, поклонилась в землю и
осталась на коленях. Затрубила пророчица в
трубу живогласную...
Нужно было теперь ждать до утра,
оставаться здесь ночевать, а был еще только шестой час, и им представлялись длинный вечер, потом длинная, темная ночь, скука, неудобство их постелей, тараканы, утренний холод; и, прислушиваясь к метели, которая выла в
трубе и
на чердаке, они оба думали о том, как всё это непохоже
на жизнь, которой они хотели бы для себя и о которой когда-то мечтали, и как оба они далеки от своих сверстников, которые теперь в городе ходят по освещенным улицам, не замечая непогоды, или собираются теперь в театр, или сидят в кабинетах за книгой.
Не только жители Замоскворечья, но почти вся Москва перебывала
на пожаре Бомелиева жилища, окончившемся лишь позднею ночью, когда от большой просторной избы
осталась одна груда дымящихся головней и торчащая посредине обуглившаяся печка с длинною
трубою.
Ночь явилась в виде красных, зеленых и желтых фонариков. Пока их не было, не было и ночи, а теперь всюду легла она, заползла в кусты, прохладною темнотою, как водой, залила весь сад, и дом, и самое небо. Стало так прекрасно, как в самой лучшей сказке с раскрашенными картинками. В одном месте дом совсем пропал,
осталось только четырехугольное окно, сделанное из красного света. А
труба на доме видна, и
на ней блестит какая-то искорка, смотрит вниз и думает о своих делах. Какие дела бывают у
трубы? Разные.